«Матрица: Воскрешение». Нео возвращается в Страну чудес — ради любви

Что хорошего в новой «Матрице», кроме ностальгии и экшена? Почему фильм Ланы Вачовски — нечто более искреннее, чем обычный коммерческий квадриквел? И насколько устали она и Нео?

Томас Андерсон ( Киану Ривз ) — печальный немолодой мужчина, заросший холостяцкой бородой. Двадцать лет назад он придумал знаменитую компьютерную игру «Матрица» в трех частях, был объявлен визионером и теперь вместе с бизнес-партнером в пиджаке ( Джонатан Грофф)  руководит фирмой, занимающейся гейм-дизайном. В свободное время Томас сидит в кофейне «Симулатте» и любуется женщиной по имени Тиффани ( Кэрри-Энн Мосс ) — матерью троих детей, увлеченной мотоциклами. Иногда он пытается шагнуть с крыши и в связи с этим посещает психотерапевта ( Нил Патрик Харрис ).

Однажды Андерсона выманивают в туалет импозантный черный мужчина ( Яхья Абдул-Матин II ) и боевая девушка с синими волосами ( Джессика Хенвик ). Мужчина представляется Морфеусом и сообщает, что Томас — экс-мессия Нео, отправленный обратно в Матрицу. Психотерапевт уверяет Томаса, что у него не все дома.

«Двадцать лет спустя» — жанр еще более печальный, чем Киану Ривз. Искусством элегантно подхватывать свои старые роли в совершенстве овладел разве что Харрисон Форд, а из режиссеров код запоздавшего авторского сиквела взломал только Дэвид Линч с «Твин Пикс». Идея реанимировать «Матрицу», у которой и третья часть-то, по общему мнению, была лишней, выглядела заведомо провальной — настолько, что Лилли Вачовски решила не принимать участия в этой затее. Зато оставшаяся единственным режиссером Лана позвала в соавторы сценария сразу двух писателей — британца Дэвида Митчелла и боснийца Александра Хемона (с Митчеллом она уже работала над «Облачным атласом», а с обоими — над «Восьмым чувством»).

В первой — лучшей — половине «Воскрешения» кажется, что Лана пошла скорее по пути Линча, чем больших коммерческих франшиз: на короткой дистанции это довольно дикое и смешное кино, которое явно выламывается из любых жанровых рамок. Мы с ходу попадаем в неловкий ремейк пролога первой «Матрицы», где в компании с Тринити теперь скачет синеволосая девушка Багз. После чего надолго погружаемся в трагикомические будни мистера Андерсона и сопутствующее пост-пост-мета-мета: придуманная им игра «Матрица» обладает всеми свойствами фильма «Матрица», и Нео, соответственно, как бы Вачовски. Он устало выслушивает признания поклонников и философские трактовки своего труда, вынужден приступить с молодыми коллегами к созданию четвертой части и явно всю эту «Матрицу» уже терпеть не может.

Сдается, что самоиронии в фильме все же больше, чем тостов в честь самого себя. Тут же знаменитая резиновая уточка из трейлера, и Нил Патрик Харрис в синих очках, и множество кошек, и россыпи таблеток, и «Симулатте», в конце концов. И кэрролловская кроличья тема еще из первого фильма, которая теперь издевательски забивается молотком: играет «White Rabbit», героиня поясняет, что ее прозвали в честь Багза Банни, и тычет в камеру соответствующей татуировкой. Даже кадры из трилогии, которые регулярно вклиниваются в «Воскрешение» на доли секунды, выглядят не сентиментальным «в предыдущих сериях», а приемом видео-арта.

В дальнейшем фильм становится больше похож на привычную «Матрицу»: появляются кое-какие знакомые герои и знакомые проблемы. А также, к счастью, и знакомые драки, хотя сняты они по-другому. Лана ближе подходит с камерой, активнее монтирует и жертвует хореографией в пользу энергичности. Но как раз во второй половине «Воскрешение» проседает чаще: все происходит слишком медленно, много не всегда увлекательной болтовни, и интрига, придуманная союзом писателей, кажется то слишком простой, то непроходимо сложной. Чем, впрочем, грешили и старые части — по крайней мере, при первом просмотре.

Остался прежним и романтический настрой. Проблема выбора и философские концепции — это, конечно, важно (и что-что, а идеи о тотальной иллюзорности и виртуальности за эти 20 лет точно не состарились), но каждая из «Матриц» неизменно упиралась в то, что главное — любовь, и новая не исключение. Это предельно внятное послание как-то примиряет со всеми драматургическими недочетами этого нескладного трогательного фильма. Во всяком случае, «Воскрешение» не похоже на попытку обналичить просроченные чеки и сыграть на фанатской ностальгии (хотя для студии это именно она). Но и для авторов, и для нас это история про еще один призрачный и, конечно же, обреченный шанс влюбиться, как 20 лет назад.

Источник:  www.kinopoisk.ru