Отставка Банникова

В прошлом номере наша газета рассказывала о жизненном пути Николая Васильевича Банникова (1914–2004), сыгравшего большую роль в истории Иркутской области, но до сих пор не получившего заслуженного признания в городской и региональной топонимике. Об обстоятельствах отставки Банникова подробно рассказал в своей книге воспоминаний «Старая площадь-2» Степан Васильевич Карнаухов (1924–2018). Уроженец Черемховского района, ветеран Великой Отечественной войны, по специальности горный инженер, работал на шахтах Черембасса, позже заведующий промышленно-транспортным отделом Иркутского обкома КПСС, а в начале 1980-х заведующий сектором Сибири отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС, он знал партийную кухню изнутри. Не ставя цель подробно комментировать мемуары Карнаухова, можно все же отметить, что за тщательной подготовкой к отставке Банникова кроются не только серьезные претензии к его работе (они действительно были), но и политическая составляющая. Николая Банникова считали одним из брежневских выдвиженцев, но сразу же после смерти «бровастого генсека» в ноябре 1982 года на Старой площади задули новые, андроповские, ветры. Впрочем, слово Степану Васильевичу.     

В один из декабрьских вечеров 1982 года только вернулся с работы, как позвонил заместитель заведующего Отделом организационно-партийной работы ЦК КПСС Павел Александрович Смольский. Поздние звонки на квартиру не редкость и особого удивления не вызывали. С присущим ему обаянием в голосе и предельной корректностью Павел Александрович начал с вопроса:

– Как твое самочувствие? Не мог бы немедленно отправиться в командировку?

Командировки на места – обычное явление для работников Отдела. Отчего же на этот раз такая срочность?

– Есть поручение Юрия Владимировича, – продолжал Смольский, – к нему поступило письмо из Иркутска о серьезных недостатках в обеспечении населения продовольственными и промышленными товарами. Необходимо на месте разобраться с ситуацией и принять меры по улучшению обстановки. Утром заедешь в ЦК. Получишь письмо из Иркутска с поручением генсека – и тотчас же в аэропорт.

Павел Александрович несколько переоценил оперативность цековской канцелярии. Документы с поручением Андропова поступили в Отдел лишь к вечеру. Выдавшееся из-за канцелярских задержек время использовал, чтобы через отделы ЦК, аппараты Советов Министров СССР и РСФСР, Министерства торговли получить сведения о поставках товаров в Иркутскую область.

Часа в три вызвал секретарь ЦК И.В. Капитонов и познакомил с поступившими материалами.

Иркутский инженер Н. Савватеев в довольно острой форме сообщал: в городе сложилось напряженное положение со снабжением мясом, молоком и даже хлебом, недостает хлопчатобумажных тканей. Особенно возмущался автор письма увеличением цен на бензин и на услуги автосервиса:  «За два года подорожал бензин в 4 раза (1980  г. – 10 коп. литр, 1981 г. – 40 коп. литр» (!–С. К.).

В 1975 году, как участнику войны, ко Дню Победы выделили автомашину, очень радовался. Теперь так трудно ее обслуживать, ну хоть продавай. Запчасти стали дороже в 2 раза, обслуживание на станции «Сервис» в 2,5 раза...».

Далее автор возмущался, почему не налаживается жизнь:  «наблюдается тенденция наоборот. Не улучшение жизни, а каждый год хуже и хуже. Почему?

Почему фактические дела расходятся с решением XXVI съезда КПСС в вопросе благосостояния жизни. Неужели это не заметно? ...Не могу понять, в чем причина трудностей последних лет. Ошибка? Незнание дела? Безответственность? Что? Знает ли это ЦК КПСС?

Я буду и впредь честно и добросовестно исполнять свой партийный долг, делать все, что мне поручат, но хотелось бы видеть улучшение и получить ответ на это письмо.

Прошу не думать обо мне плохо, я просто не могу смотреть на это равнодушно.

С уважением, Савватеев.

23 ноября 1982 г.»

К письму приколота четвертушка стандартного листа, на которой Генеральный секретарь начертал:

«1. Ознакомить членов Политбюро (вкруговую) + Капитонова И.В.

Тов. Тихонову Н.А.

Что можно сделать?

Андропов

24.ХII.1982 г.»

– Юрий Владимирович звонил мне, – добавил к резолюции И.В.Капитонов, – дал указание отправить тебя с этим поручением. По прилете в Иркутск позвони.

Из Домодедова вылетел в двадцать часов. До Иркутска летных шесть часов плюс час остановки в Омске. Таким образом, в восемь утра 30 декабря по иркутскому времени оказался в городе, где работал до отзыва в ЦК. Прямо из аэропорта отправился в обком. Там шло заседание бюро. При моем появлении заседание прервали. Вместе со вторым секретарем В.Ф. Маловым и председателем облисполкома А.Е. Соколовым наметили программу работы. Дали соответствующие поручения работникам областных органов, местному управлению КГБ.

Сначала заехал в гостиницу, чтобы привести себя в порядок, умыться, побриться, позавтракать. Номер отвели «обкомовский», состоящий из двух темных комнат на первом этаже гостиницы «Сибирь», с застойным неприятным запахом. Завтракал в гостиничном буфете, скудном и неприглядном. Вместе с традиционными сосисками подали темно-серый хлеб. В годы войны довелось испробовать всякий по виду и вкусу хлеб, но такого дурного до сих пор не встречал. Какой-то полусырой и липкий. На моt возмущение буфетчица прореагировала довольно равнодушно:

– У нас всегда такой, лучше не бывает.

Пришлось внести коррективы в намеченную программу. Вместе с работником обкома отправился по хлебным магазинам. Сцены в них были примерно одинаковы. Покупатели негодовали, а работник обкома лишь оправдывался:

– Хлебозаводы старые, мука с низкой клейковиной.

Возмущенные женщины в ответ утверждали:

– На вокзале торгуют нормальным хлебом. Почему же нельзя сделать, чтобы везде такой был?

Покупательницы не ограничивались лишь «хлебным вопросом». Практически получил из первых рук подтверждение, что письмо Савватеева вполне обоснованно и по содержанию, и по тональности.

За день побывал на ряде строек и предприятий Иркутска, Ангарска и Шелехова. Из встреч и бесед с рабочими (в кабинеты руководителей не заходил из-за нехватки времени) картина со снабжением, состоянием торговли и общественного питания вырисовывалась неприглядная.

Но, несмотря на вопиющие факты со снабжением, встречи с людьми носили доброжелательный характер – ни одной злой реплики, косого взгляда. Чувствовалось доброе предновогоднее настроение. Удалось встретиться и с автором письма Савватеевым. Он работал главным инженером «Колхозпроекта». Человек прямой и смелый, он не только подтвердил написанное, но и уточнил некоторые моменты.

На десять часов вечера попросил собрать бюро обкома. До этого успел просмотреть подготовленные справки. Из них выяснилось: в связи с нехваткой мясных и молочных продуктов в городах области с апреля 1981 года введено их рационирование. В областном центре выдавалось на одного жителя по килограмму мяса и по 300 г масла на месяц. В других городах нормы установлены выше: в Ангарске и Бодайбо, например, по три килограмма мяса.

Что касается качества хлеба, то действительно клейковина пшеницы, выведенной Тулунской селекционной станцией, очень низкая. К местной муке всегда добавляли муку из Омской области, с Алтая. Но поставки были нарушены. Как сообщили работники КГБ, к ним поступают нарекания населения не только на качество, но и на перебои в торговле хлебом.

На заседании бюро об увиденном и услышанном доложил в весьма острой форме. Второй секретарь и председатель облисполкома сообщили о намеченных мероприятиях по улучшению обстановки. (Первый секретарь отсутствовал – отдыхал в санатории.) Договорились разослать на новогодние и рождественские праздники по фермам ответственных работников – существовала реальная опасность, что коровы в эти дни могут оказаться недоеными.

К часу ночи распустили по домам членов бюро, а мне предстояло доложить в Москву. Благо пятичасовая разница во времени позволила это сделать. Попросил при разговоре присутствовать руководство области. Соблюдал твердое правило: доклады руководству в Москве должны полностью совпадать с оценками, высказанными на местах. Никакой двойной игры!

По аппарату ВЧ подробно рассказал И.В. Капитонову обо всем, что узнал и увидел, не исключая и безобразий в выпечке и торговле хлебом. Иван Васильевич задал много уточняющих вопросов.

Заканчивая разговор, обратился к секретарю ЦК с просьбой:

– Иван Васильевич, вы знаете, я иркутянин. В городе много родственников и друзей. Разрешите провести здесь новогодние праздники. Все равно накануне Нового года едва ли в Москве понадоблюсь.

– Нет, – решительно отказал Иван Васильевич, – немедленно вылетай. Твою информацию здесь ждут.

Назавтра, 31 декабря 1982 года, опять благодаря разнице во времени, был в Москве. Во время остановки в Омске в аэропорту встретился с первым секретарем Омского обкома С.И. Манякиным. Он сообщил: только что ему позвонил Ю.В. Андропов и особый упор сделал на организацию снабжения населения хлебобулочными изделиями и в качестве примера неблагополучия в этом деле привел Иркутск. Понял: моя информация уже достигла самого верха.

В Отделе долго рассуждали, в какой форме официально доложить о рассмотрении письма Савватеева Генеральному секретарю ЦК. После долгих размышлений подготовили текст, который может представить определенный интерес в смысле понимания стиля работы аппарата:

«ЦК КПСС.

О письме т. Савватеева Н.С.

В соответствии с поручением проверены факты, изложенные в поступившем в ЦК КПСС письме т. Савватеева Н.С. из гор. Иркутска.

В Иркутск выезжал зав. сектором Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС т. Карнаухов С.В., который побывал на предприятиях и стройках, в магазинах, столовых, на рынках, беседовал с рабочими. Он встретился с т. Савватеевым и дал ему соответствующие объяснения.

Записка по данному вопросу прилагается.

И.Капитонов»

С приходом к руководству Ю.В. Андропова влияние личных связей, заступничества и покровительства заметно ослабло. Было поручено разобраться с обстановкой в экономике Иркутской области, особенно с делами в сельском хозяйстве. Запланировали рассмотреть на Секретариате ЦК КПСС вопрос: «О работе Иркутского обкома КПСС по руководству сельским хозяйством в свете решений XXVI съезда партии и майского (1982 г.) Пленума ЦК КПСС». Для изучения этого вопроса в область направлялась группа работников ЦК во главе с заместителем заведующего Сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС Иваном Ксенофонтовичем Капустяном. От нашего Отдела в группу включили Николая Яковлевича Федотова, курировавшего Иркутскую парторганизацию, и меня. Примерно через месяц группа возвратилась в Москву. Следом фельдслужба доставила несколько мешков собранных материалов. Началась подготовка Записки на Секретариат, проекта постановления ЦК КПСС – работа трудоемкая и кропотливая, каждый тезис, любая цифра требовали обоснования и подтверждения.

Первоначальные варианты документов готовились в секторе, затем группа их дорабатывала. После этого они были переданы руководству Отделов, и после их замечаний вносились изменения, дополнения, уточнения. С обилием первичных документов, а кроме доставленных из области, много разного рода справочных материалов предоставляли ЦСУ СССР и РСФСР, министерства и ведомства, отделы Совминов Союза и России, ЦК, помогала успешно справиться система классификации документов, применяемая Н.Я. Федотовым. Эта система довольно сложная при рассортировке и разработке информационных материалов, зато удобна и проста при пользовании. За считаные минуты Николай Яковлевич извлекал из огромного количества бумаг требуемые цифры или факты. Пытался сделать эту систему достоянием всех работников сектора, но ничего не получилось. Н.Я. Федотову выработать эту систему позволили опыт конструкторской работы на оборонных предприятиях Новосибирска и многолетнее пребывание в аппаратных дебрях.

Наконец все необходимые проекты документов для Секретариата, для И.В. Капитонова были подготовлены и через Общий отдел внесены на рассмотрение. Заседание Секретариата ЦК состоялось первого февраля 1983 года. От области вызвали первого секретаря обкома партии Банникова Н.В. и председателя облисполкома Соколова А.Е. Пригласили на секретариат ЦК Капустяна И.К. и меня. В зале Секретариата ЦК на пятом этаже здания ЦК на Старой площади не впервые. Приглашенные на Секретариат заняли указанные им места. Ровно в назначенное время в зал входят члены Секретариата – секретари ЦК, председатель Совета Министров РСФСР, председатель Комитета партийного контроля, главный редактор газеты «Правда». Совершается своеобразный церемониал – все члены Секретариата подходят к женщине, которая протоколирует заседание, и пожимают ей руку. Это наблюдал, когда секретариат вел Кириленко А.П. и тогда, когда председательствовал Лигачев Е.К. Пожалуй, демократизм на этом кончался. Заседания, во всяком случае те, на которых присутствовал, велись довольно жестко, длинных словопрений не бывало. Члены Секретариата удалялись с заседания через ту же дверь, что и входили, и ни с кем не общались.

На данном Секретариате председательствовал Михаил Сергеевич Горбачев. Как известно, в КПСС формально отсутствовал пост второго секретаря ЦК, но актив всегда знал, кто в партии второй человек. Ими в разное время были Молотов В.М., Маленков Г.М., Подгорный Н.В., Брежнев Л. И., Суслов М.А. и другие. В это время на второй позиции находился Черненко К.У., но на этом заседании отсутствовал, почему – не знаю.

Слово для доклада предоставлено первому секретарю Иркутского обкома КПСС Банникову Н.В. Особого интереса доклад не вызвал, у всех имелись необходимые материалы. Докладчик пытался создать впечатление, что ничего особенного в сельском хозяйстве области не происходит. Существуют определенные недоработки, недостатки, на что есть свои причины объективного характера. На заданные два-три вопроса отвечал невразумительно, путано. По поведению большинства членов Секретариата чувствовалось, что судьба первого предрешена, потому и нет к нему должного интереса. Зато, что называется, отыгрались на председателе облисполкома Соколове А.Е., выступившем после острого критического содоклада руководителя бригады ЦК КПСС Капустяна И.К.

Едва успел Соколов заявить, что согласен с критической оценкой положения дел в области, как председательствующий набросился на него:

– Что мешало вам до настоящего заседания критически взглянуть на это, правильно работать, своевременно принять меры?! Невозможно слушать ваши разглагольствования по социальным вопросам на селе. Это кровные вопросы облисполкома.

Соколов пытается попасть в струю, намекает на взаимоотношения обкома и облисполкома.

– Главное, – говорит он, – в стиле работы обкома и облисполкома...

Горбачев резко перебивает:

– Что вы ходите, как кот вокруг горячей каши?!

Менее остро, но все же потерзали председателя облисполкома вопросами и другие члены Секретариата. Затем началось обсуждение. Лейтмотивом почти всех выступлений звучала необходимость смены руководства области. Так, выступивший первым секретарь ЦК Зимянин М.В. заметил: трудно надеяться, что товарищи сумеют развернуться и обеспечить поворот к лучшему. Капитонов И.В., как бы отвечая на упреки в адрес иркутских руководителей, сказал, что иначе как самокритично им выступать нельзя.

Несколько удивила острота выступления председателя Совмина России Соломенцева М.С. Он когда-то работал в Караганде совместно с Банниковым Н.В., и можно было ожидать некоторой лояльности к бывшему сослуживцу. Напротив, он определенно заявил, что такого положения в сельском хозяйстве нигде не найти, самый низкий уровень руководства. Он остановился на взаимоотношениях между руководителями области. Нормальной обстановки, по его мнению, не было раньше и нет ее сейчас. И закончил констатацией: нельзя так работать!

Как всегда, спокойно и основательно выступил секретарь ЦК Долгих В.И. Материал удручающий, говорил он, руководство области не осознало положение. Создается мрачное представление о положении дел и перспективах. Он внес несколько хороших предложений по проекту постановления ЦК.

Другие члены Секретариата ограничились репликами. Михаил Сергеевич подвел итоги обсуждения. Говорил жестко, резко, не дай бог, думалось, попасть под его требовательность.

Горбачев, отметив, что на обстановку в области обратил внимание Юрий Владимирович Андропов, сказал, что на обсуждение Секретариата ЦК Иркутский обком партии поставлен не случайно, другие методы работы с руководством области результатов не дали: «Банников в области работает 15 лет, Соколов – 7 лет, но оба оказались не на высоте! Раскардаж в бюро. Тов. Банников не объединяет и не хочет сплачивать! Нам надо укрепить руководство!»

Слушал Михаила Сергеевича с удовлетворением: наконец-то есть кому спросить, да еще как спросить. Мог ведь не рассусоливать, как это вошло у него в обычай позднее, а быть конкретным и требовательным. А, возможно, легко быть решительным и принципиальным за широкой спиной Генерального, не всякому же дано быть первой скрипкой. И получается – вручили тебе эту скрипку, а у тебя из нее один скрип: «процесс пошел...», «консенсус...» и тому подобное из набора неконкретных абракадабр.

Часа не прошло после окончания заседания Секретариата, как раздался звонок кремлевской вертушки. Иван Васильевич Капитонов сообщил, что у Михаила Сергеевича состоялась беседа с Банниковым, и тот дал согласие на отставку. Правда, обратился с просьбой дать возможность поработать в Москве. Сектору предложено подготовить пленум Иркутского обкома партии».

От редакции «БВ». Пленум состоялся в марте 1983 года. Согласно уже принятому в ЦК решению первым секретарем Иркутского обкома КПСС был избран Василий Иванович Ситников, до этого работавший вторым секретарем Кемеровского обкома. Ему было суждено возглавлять Иркутскую область пять лет. И эта пятилетка оказалась последней, когда первый секретарь обкома был первым человеком в региональной власти.   

На фото: Первый секретарь Иркутского областного
комитета КПСС Н.В.  Банников. Конец 1960-х годов;

Вместе с Л.И. Брежневым на улицах Иркутска.
Апрель 1978 года;

На смену Н.В. Банникову пришел В.И. Ситников
(1927–2016) – последний из полновластных
руководителей Иркутского обкома партии